Есть пациент на вокзале – любимец нашего охранника Николая Михайловича. Зовут его все Валерусик, он перенёс тяжёлую форму менингита в детстве. Немного осталось от него прежнего после болезни… Он очень плохо адаптирован к новой жизни, говорит, что учился в МГУ, но ведёт себя, как пятилетний или семилетний ребёнок.
У каждого в фонде есть, наверное, свои любимцы. Есть те, кого любят, есть те, кого не очень любят. Вот охранник, у которого нет своих детей, очень привязался к этому Валерусику, которому уже 36 лет. Когда мы кормим огромную толпу на вокзале – 150 человек, каждый прорывается вперед: «Мне поесть! Я голодный! Мне больнее всего! У меня башка, у меня рука», охранник Коля, который стоит, сдерживает эту толпу – у него кулак, как два моих – кричит: «Валеруську не трожьте!!!» Потому что ему надо.
Есть один владелец кафе, который (голову готова ему открутить) дает Валерусику коктейли или пиво, чтобы посмотреть, что будет с ним, когда он пьяный. Потому что он достаточно смешной для окружающих людей, когда разговаривает… А когда он пьяный, естественно, он ведёт себя по-другому. Плюётся, ругается, вот ему и наливают.
И я не знаю, как его заставить не пить, потому что все это заканчивается для него очень трагично. Нельзя смеяться над психически больными людьми и нельзя наливать им коктейли или пиво, чтобы посмотреть, как это будет смешно или не смешно.
Валера приходит сюда еженедельно за продуктами, а живет он с мамой, в городе Видное. Приезжает, а я спрашиваю:
- Валера, вот когда ты бросишь, ты же опять был нетрезвый, что случилось?
- Меня угощают.
- Ну ладно, раз ты не слушаешься Николая, охранника, то я его уволю по статье.
А он что-то помнит из этого и говорит:
- Не надо его увольнять.
- Ну как не надо, придется, потому что плохо он за тобой следит. Весь фонд тебя просит не пить.
И вот Валера написал заявление, потому что решил, что надо заступиться за Николая Михайловича, которого он очень любит. Он его пожалел.
«Расписка-обещание. Алкогольные напитки не при каких обстоятельствах. А если я выпью алкогольные напитки, то прошу уволить Белякова Николая Михайловича по собственному желанию»
Вот он это написал, чтобы я охранника Николая Михайловича коли увольняю, то увольняла по статье, чтобы у него был шанс устроиться в другую организацию. Они как дети. Ему диктовали «Я, такой-то, такой-то», вот он так и написал. А в скобках: «Валерий Петрович. Живет с мамой, очень нуждается…»
