ОБВИНЕНИЕ №1 Запрет абортов приведет лишь к росту криминальных операций, а следом и летальных исходов среди женщин.

Для начала давайте проясним главное: в нашем законопроекте вообще нет запрета на аборты! Так что женщинам и врачам не нужно будет идти в подполье. Мы предлагаем лишь способ сократить число необдуманных прерываний беременности, а не запретить их вовсе. Новый закон обяжет и врачей, и женщин вести себя более ответственно. Если женщина идет на аборт, то пусть делает это, зная все возможные негативные последствия: от физического бесплодия до нравственных терзаний на всю жизнь. Мы настаиваем на том, чтобы женщина была информирована о том, что ей предстоит, в первую очередь ради ее собственной безопасности. Мы также хотим предоставить право выбора врачу: если он по своим убеждениям считает аборт убийством, то он должен иметь право отказаться совершать его, и тогда его работу должен выполнит другой коллега.

У женщины при этом по-прежнему останется право самостоятельно решать вопросы материнства.

Впрочем, опасения всплекса криминальных абортов мне кажутся тезисом весьма спекулятивным. Стоит вспомнить, что в России уже был опыт, введения запрета на аборты. Это случилось в 1936 году, причем до того шестандацать лет на них практически не было ограничений — ведь первой в мире страной, разрешившей аборты, стала Советская Россия в 1920 году. В результате, к концу 1930-х году число смертей во время криминальных абортов выросло с 400 до 700 ежегодно. Конечно, дорога каждая человеческая жизнь, но сравните 300 смертей с более чем миллионом дополнительных рождений ежегодно с 1937-го по 1941-й годы!

Акция феминисток против нового законопроекта. Фото газеты Метро

ОБВИНЕНИЕ №2 Законопроект тянет Россию в средневековье, ставя ее в один ряд со странами третьего мира.

Это не так, потому что он сделан как раз с ориентацией на весьма либеральное франко-голландское законодательство и призван сменить советские нормы в отношении абортов, на те, что приняты на Западе.

Наш закон — это закон о выборе. Да, как христианин, я бы хотел, чтобы у нас было ирландское законодательство, или израильское, японское, германское, английское. Многие об этом не знают, но в перечисленных странах аборт возможен только по социальным или медицинским показаниям. Если с угрозой жизни матери или изнасилованием все понятно, то что на практике означают эти самые социальные показания? Они означают, что наше российское законодательство и медицина, а вместе сними и уважаемые феминистки, навязывают российским женщинам абортное поведение, присущее немецким и израильским бездомным, проституткам, наркоманкам и заключенным.

Если наше общество пока не готово к запрету абортов по желанию женщины, как в Ирландии, ФРГ, Японии и Израиле, то давайте адаптировать опыт самых либеральных в этом вопросе стран, например, Франции и Голландии. Именно об этом наш законопроект — он выводит нас из большевистского, людоедского по сути, режима, в либеральное поле. Кстати, от большевистской модели отказались практически все наши соседи по СНГ и Восточной Европе. И если к концу 1980-х годов в расчете на одну женщину в Эстонии и Латвии было столько же абортов, как в России, то теперь — соответственно в 2 и 3 раза меньше (с учетом нерегистрируемых в России абортов, разрыв на деле еще больше). Кстати, в своем законопроекте мы предлагаем использовать очень удачный латвийский опыт — обязательное прослушивание сердцебиения будущего ребенка женщиной, пришедшей делать аборт. Очевидно, что у подавляющего большинства женщин включается материнский инстинкт, и они отказываются от детоубийства.

Хотелось бы сделать и еще одну важную оговорку. Дело в том, что помимо прав женщин есть также права мужчин и права семьи. Законный супруг, отец будущего ребенка — а разве он не имеет право хотя бы знать, что его жена беременна и хочет избавиться от их общего ребенка? Наконец, граждане для которых аборт это убийство — почему они должны оплачивать аборты из своих налогов? Мы предлагаем сделать аборты (за исключением случаев медицинских и социальных показаний) платными, как являются платными косметические операции. А сэкономленные деньги государство как раз сможет направить на поддержку нуждающихся молодых матерей.

Советская агитация против криминальных абортов. 1925 год.

ОБВИНЕНИЕ №3 Вы губите женщин, запрещая им прерывать беременность по медицинским показаниям.

Наш законопроект вообще не касается абортов по медпоказаниям. Они утверждаются ведомственным актом — приказом Минздравсоцразвития, а не федеральным законом.

Кстати, в 2007 году их перечень был сокращен, потому что чуть ли не из-за кашля направляли на аборт. Думаю, можно было бы сократить этот перечень еще больше, но пусть этим занимаются профессиональные врачи. Согласно статистике, в прошлом году по медицинским показаниям сделано 40 тысяч абортов, а по желанию, читай, по прихоти, женщины — миллион.

ОБВИНЕНИЕ №4 Вы только и делаете, что постоянно что-то запрещаете женщине, вместо того, чтобы ее поддержать!

Знаете, это очень интересный тезис. Пусть государство мне принесет на блюдечке квартиру и социальные пособия, а я, может быть, подумаю, убивать мне своих будущих детей, или нет. Почему то такая постановка вопроса таджикской, кенийской, бразильской и индийской женщине даже в голову не приходит, хотя уровень социальной поддержки там на порядок хуже, чем в России.

Конечно, помощь семьям и матерям нужно повышать. В предложениях, направленных Патриархом в адрес государственного руководства страны есть целый список мер в данном направлении. Но я убежден, что все болезни, в том числе и социально-экономические, имеют под собой нравственную основу. Поэтому сначала надо остановить кровавую машину убийств собственных детей. Неудивительно, что в предложениях Патриарха все начиналось с абортов.

Нацистская директива по поощрению абортов на оккупированных восточных территориях, лето 1942 года.

ОБВИНЕНИЕ №5 Закон готовила Церковь, а она не имеет права вмешиваться в дела светского государства.

В нашей рабочей группе были представители духовенства, но она не была чисто церковной. Там былимусульмане и неверующие, чиновники и эксперты, врачи и юристы, биологи и экономисты. То, что наши разработки оказались созвучны позиции Церкви, выраженной в обращении Патриарха — еще одно свидетельство, что между религией и наукой не лежит пропасть. Могу сказать про собственные мотивы — занимаясь этой работой, я думал не о навязывании своих религиозных убеждений, а о том, что, не приняв решительных мер в отношенииабортов, мы потеряем страну уже к середине века. Как гражданин России, я не хочу такого будущего себе и своим трем детям.

Алексей Ульянов об абортах в программе "Фома" на телеканале "Спас".

Источник: http://foma.ru