Украинские националисты впервые вмешались в конфликт
кавказцев и русских на стороне последних, поставив россиян перед выбором
между гражданской и славянской идентичностью. Перехватив эстафету у
Femen, "бандеровцы" продолжают успешный экспорт украинских
политтехнологий в Россию.
Украинские националисты из партии "Свобода" решили провести 22
января "марш единения и соборности". Причем под единением понимают ни
много, ни мало идею присоединения Кубани к Украине. Активисты хотят
направить автоколонны в Воронеж и Брянск, откуда те отправятся в
Невинномыск, где в ночь на 6 декабря 2012 года выходец из Чечни в
потасовке убил местного жителя Николая Науменко. Подозреваемый Висхан
Акаев с места преступления скрылся и до сих пор не найден. Там, в
Невинномыске, 26 января украинские националисты хотят провести акцию с
требованиями к властям защитить от уничтожения население Кубани и
Ставрополья, "которое проживает на исторических украинских землях и
хочет присоединения к украинскому государству".
Для троллей хватит этого абзаца, чтобы развести очередной бесплодный
треп на тему "украинского проекта". Те, кто желает к нему
присоединиться — могут смело идти к Олегу Тягнибоку за партбилетом,
потому что максимальное количество "кликов" вкупе с самой широкой
оглаской – это как раз то, за что борются публичные последователи идеи
"Украины от Карпат до Кавказа".
Однако, хочет кто-то или нет, мы становимся свидетелями чертовски
любопытного тренда. Понятно, что автоколонны украинских националистов
далеко не уедут – их остановят либо на границе, либо чуть позже.
Собственно, на это и расчет: дальше будут пресс-конференции,
комментарии, телемосты и прочий поднятый со дна медийный ил. Но в целом,
кто бы это ни придумал, в изобретательности ему не откажешь, потому что
украинские националисты, рвавшиеся когда-то воевать с русскими в
Абхазии и в Чечне, на этот раз избрали своей мишенью кавказцев.
Сама идея поставить россиян перед выбором между гражданской и
славянской идентичностью не лишена изящества. Не пропустят российские
власти автокортежи – "Свобода" получит пиар. Пропустят – медийная шумиха
будет на руку националистам.
Надо сказать, что Украина, которую, подобно РФ, часто называют
"сырьевым государством", уже давно экспортирует не только трубы и
удобрения, но и такой специфический товар, как политтехнологи. Москва,
которая с 90-х годов считалась PR-меккой, была вынуждена признать это
лишь в 2004 году, когда ее забронзовевшие пиарщики с треском проиграли
Майдан и Кремль бросился лихорадочно искать вакцину от "оранжевой
заразы".
Причины проигрыша россиян на политтехнологическом рынке бывшего СССР
очевидны: отменив губернаторские выборы, Кремль затоптал последние
ростки политической конкуренции в стране. В суверенно-демократическую
эпоху публичные политтехнологии остались жить только в лентах вроде "Дня
выборов", чей сюжет при нынешних темпах развития скоро перестанет быть
понятен. На смену политическому пиару пришел GR и спин-технологии. А все
прежнее разудалое предвыборное молодечество преимущественно
перекочевало в одну из немногих стран, где подобие публичной политики
осталось. На Украину.
Плоды этой натуральной утечки мозгов Москва сейчас и пожинает.
Майдан оказался не единственным вирусом, с которым и поныне пытается
бороться российская государственная машина. Все помнят Femen. Насквозь
коммерческий, без малейшего идеологического признака проект. Девушкам
неважно перед кем снимать бюстгальтер – Папа Римский, турецкий премьер,
украинский президент, православный иерарх: их лозунги даже никто не
замечает, потому взгляд невольно опускается ниже. Сетевые технологии
налицо – в ряде стран сейчас создаются филиалы движения. На правах
франшизы или дочерних компаний – неважно. Важно, что проект стал
украинским "экспортным" брендом, причем не сырьевым, а с самой что ни на
есть высокой добавленной стоимостью.
И вот по пути Femen пошли украинские националисты. Неважно, хватит
ли у них пороха, и есть ли он у них вообще. Важно другое: при Януковиче
публичная политика на Украине тоже потихоньку вымирает, и накопленный
опыт начинает все больше прорываться за рубеж.
Глеб Плотников
|